ФБ

[Lyun]

Название: Желейка
Канон: Renzha Fanpai Zijiu Xitong/Система «спаси-себя-сам» для главного злодея
Автор: Lyun
Бета: _Brownie_
Размер: драббл, 698 слов
Пейринг/Персонажи: Чжучжи-лан, Тяньлан-цзюнь, упоминается Шэнь Цинцю (Шэнь Юань)
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G-PG-13
Краткое содержание: Чжучжи-лан пытается понять, что общего у него и содержимого этой чаши, раз мастер Шэнь так его назвал
Примечание/Предупреждения: ООС

Чжучжи-лан не боится! Ни в коей мере! Единственное, чего он может бояться — не оправдать надежд своего повелителя.

Чжучжи-лан преисполнен решимости дойти до конца. Для генерала, командующего многочисленной армией демонов, это вообще не проблема!

Чжучжи-лан в себе полностью уверен, отважен, смел и... И уже несколько часов сидит перед чашей, не отваживаясь даже прикоснуться к ее содержимому.

Чашу, по его личному приказу, разыскал и доставил пред его очи из Царства Людей самый шустрый и расторопный демон. Подчиненный уверил генерала, что у человека за торговым лотком таких чаш было великое множество, и люди их охотно приобретали. Демон выбрал ту, содержимое которой было самого приятного для глаз цвета.

Чжучжи-лан расщедрился на похвалу, приказал, чтобы его не беспокоили, и засел с чашей в палатке. Изучать.

Содержимое, наполняющее чашу, было ему незнакомо. Несмотря на знакомый и приятный цвет крови, пахло оно странно: агаром, сахаром и немного забродившими фруктами. Когда Чжучжи колебал чашу, содержимое начинало дрожать, как живое существо, но как только он останавливался, признаки жизни прекращались. Оно не пахло страхом, не меняло окраса, не уменьшалось и не увеличивалось в размерах, даже когда он нарычал на чашу. Оно не было живым... наверное. Чжучжи-лан, несмотря на проверку, все еще не был уверен до конца. В Царстве Демонов каких только созданий не обитало, и многие из них мастерски умели годами притворяться неодушевленными предметами. И все ради того, чтобы поживиться доверчивым слабаком.

Чжучжи-лан слабаком не был, но рисковать все равно не хотелось — что именно может жить в Царстве Людей, доподлинно не было известно, пожалуй, даже повелителю.

Впрочем, он не мог и дальше смотреть на чашу и ничего не делать. Это могло вызвать ненужный интерес и пересуды среди подчиненных. Вдохнув и выдохнув несколько раз, он наконец решился и... отважно потыкал содержимое чаши когтем, готовый в любой миг дать ему отпор. Но ничего не произошло.

Отпора содержимое чаши не оказало никакого, оно не погрызло, не оплавило коготь. Протыкалось достаточно легко, но стоило перестать его тыкать, как оно вернуло себе первоначальное состояние. Но в остальном оно вело себя абсолютно безвредно.

Оно не было живым.

Чжучжи прикоснулся к нему пальцем. Странно: на ощупь оно чем-то напоминало женскую грудь и кожу человеческого детеныша, но было неприятно липким. Запах не изменился, не стал сильнее.

Зачерпнув немного содержимого чаши когтями, Чжучжи-лан резким движением отправил его себе в рот. Чуть пожевал и скривился.

Это — человеческая пища. Причем, на взгляд Чжучжи-лана, не самого лучшего качества. Приторно-сладкая, с неприятным послевкусием то ли агара, то ли подпорченных фруктов. Гадость! Почему ма...

За спиной раздался шорох, и генерал, не оборачиваясь, рявкнул:

— Я приказал меня не тревожить! Кто тут такой непонятливый жаждет стать едой?!

— Прости, племянник, что нарушаю твое уединение, — раздался мягкий голос Тяньлань-цзюня.

— Повелитель, ваш недостойный подчиненный просит прощения за свое неподобающее поведение, — Чжучжи-лан мигом обернулся, спрятал перепачканную руку и почтительно склонился.

— Я не сержусь, но нам пора выдвигаться, а твое распоряжение не тревожить шатер это затрудняет, — ответил Тяньлан-цзюнь и тут заметил чашу. — О, Суджи-лан, особое фруктовое желе из Царства Людей. Вижу, ты решил опробовать новую пищу для нашей расы?

— Желе? Вот как эта гадость именуется у людей? Благодарю, повелитель, буду знать. Сожалею, если огорчу вас, но нет, в моих действиях не скрывалось стремления попробовать то, что не пригодно мне для еды. Я просто пытался понять, что общего у этого... желе, — Чжучжи-лан одарил содержимое чаши легким презрительным взглядом, — и вашего недостойного слуги, который был однажды именно так поименован мастером Шэнем.

— И как, получилось? — полюбопытствовал Тяньлан-цзюнь.

— Сожалею, но нет, — качнул Чжучжи-лан головой, — этот недостойный слуга оказался слишком глуп, чтобы понять самостоятельно.

— Тогда не трать силы. Думаю, при следующей встрече мастер Шэнь лично, со всей присущей ему любезностью, объяснит тебе, что может быть общего меж вами, — Тяньлан-цзюнь позволил себе легкую усмешку. Он понял, что Шэнь Цинцю имел в виду, но разъяснять не спешил. У человека, который умудрился понравиться одновременно его сыну и его племяннику, должен быть шанс спастись от уничтожения.

— Вы думаете, мы пересечемся в скором времени? — Чжучжи преданно взглянул в глаза своему повелителю.

— Разумеется, — Тяньлан-цзюнь любовно огладил рукоять Синьмо, — он слишком ответственный человек, чтобы пропустить столь значимое для наших рас слияние двух миров в один.

Чжучжи-лан улыбнулся. Мастер Шэнь упертый, но его еще можно спасти. Утащить с поля брани под предлогом расспроса о... желе.

Что может быть менее подозрительно?

Название: Ультиматум
Канон: Renzha Fanpai Zijiu Xitong/Система "Спаси-себя-сам" для Главного Злодея
Автор: Lyun
Бета: Eswet
Размер: мини, 1047 слов
Пейринг/Персонажи: Нин Инъин, Мин Фань, упоминается Шэнь Юань
Категория: джен
Жанр: драма, пропущенная сцена
Рейтинг: G
Краткое содержание: Заслышав об возвращении Шэнь Цинцю, Нин Инъин решается на выдвижение требований нерадивому учителю
Примечание/Предупреждения: ООС

Тихо шелестят персиковые деревья о чем-то своем.

Нин Инъин как раз начинает заплетать свои волосы в косы, когда к уютной скамеечке под самым красивым деревом, на которой она расположилась пообедни, подбегает раскрасневшийся Мин Фань.

Его одежды в беспорядке, волосы взлохмачены, глаза горят каким-то болезненным восторгом, да и вообще выглядит он очень неподобающе для адепта Цанцюн.

Впрочем, Нин Инъин давно приучила себя не обращать на это внимания. Она не матушка для всех этих лоботрясов, чтобы оправлять им одеяния, подтирать носы и бить по рукам, если, забыв о манерах, лезут своей ложкой в общий котелок. Для этого на пике есть наставники, от души гоняющие адептов, неспособных держаться с достоинством.
Нин Инъин же, как и положено прилежной ученице, будет проявлять лишь любезность, неважно, будет ли располагать к этому ситуация или нет.

— Что-то случилось, братик Фань? — вежливо интересуется она, завязывая на одной из кос бантик из шелковой ленточки и принимаясь заплетать вторую. — Ты какой-то слишком взволнованный.

— Там...там... — Мин Фань глотает ртом воздух, подобно рыбе, выброшенной на берег, машет руками так, что того и гляди ударит себя или ее рукавами по лицу.

— Отдышись, успокой потоки своей ци и расскажи, — Нин Инъин терпелива (да она вообще образец понимания и всепрощения).

— Там учитель вернулся, — спустя пару минут судорожных метаний выдает Мин Фань.

С громким стуком о каменные плиты дорожки ударяется резной гребешок, когда Нин Инъин вскакивает с лавочки.

— Ты уверен в этом? — она хватается за собственные рукава, дабы не ухватить Мин Фаня за грудки.
(Это ведь не очередная его дурацкая шутка?! Нет, не должна! Шутить так нелепо, да еще и об учителе — настоящее кощунство).

Мин Фань кивает.

— Да, сам видел, как старший Му, глава пика Байчжань и глава Юэ переносили тело учителя...

— Тело?! — ахает Нин Инъин, перебивая Мин Фаня. — Что с учителем? Его нашли раненым? Ой нет, а вдруг он при смерти?! Чего ты молчишь?! Хочешь, чтобы Нин Инъин от беспокойства слегла?!

— Молчу оттого, что ты и полслова вставить не даешь, — фыркает Мин Фань в ответ. — Балаболишь как торговка на рынке, и... Уй, больно!

— А будешь и дальше обзывать эту сестричку, я тебя не только пну, — топает Нин Инъин изящной ножкой, которой только что отвесила неслабый пинок Мин Фаню под зад, по дорожке. — Говори, что с учителем, живо!

— Спит учитель, — потирая пострадавшую часть тела, отвечает Мин Фань. — Старший Му сказал, что спит. Много бед довелось пережить нашему учителю, посему погружен он в сон целебный, силы дарующий.

Нин Инъин шмыгает носом, чувствуя, как слезы текут по щекам.
Учитель...
Учитель вернулся!
Живой, пускай и не полностью здоровый, но живой!
Совсем рядом, только руку протяни и...

— Мы идем к бамбуковой хижине учителя, — отряхнув рукава и наспех завязав вторую косу, заявляет она.

— Чего? — глупо хлопает глазами Мин Фань в ответ, больно жутко в сей момент походя на сову. — Зачем?

— Чтобы быть подле учителя в момент его пробуждения, — Нин Инъин жутко хочется снова пнуть слабо думающего приятеля, но отправиться к учителю важнее пустой перебранки. — Или ты так спешил ко мне, дабы поведать сию весть не за тем, чтобы мы отправились к учителю?

— Ну, я спешил, чтобы поделится радостью и, естественно, мы учителя увидим. Но сейчас же он отдыхает, — все еще не понимает ее Мин Фань. — И не будет больно рад, коль мы нарушим его покой.

— А мы не нарушим! — заявляет Нин Инъин, упирая руки в бока, — в конце концов, мы — адепты одной из самых уважаемых школ, а не необразованные селяне, дабы вламываться в чужое жилище без спросу! Мы подождем тихонько на улице подле хижины. А как заслышим, что учитель проснулся, то тогда постучим и испросим разрешения войти.

— Ну, так, думаю, можно, — чешет Мин Фань в затылке.

— А потом, мы поставим ему этот... как его, — наступает очередь Нин Инъин чесать в затылке. Она, к своему стыду, забыла слово. А ведь учитель, бывало, часто его называл и даже объяснил любопытной адептке, что оное под собою подразумевает. Что слово значит, Нин Инъин примерно запомнила, а вот с самим словом вышла беда.

— Кого поставим? — Мин Фань не понимает, о чем Нин Инъин ведет речь.

Порой он думает, что ему никогда не дано постичь женщин.

Слово так и не вспоминается, поэтому Нин Инъин решается произнести похожее на него.

— Улитку-мать, — с важным видом заявляет она.

— Кого? Какую еще улитку? — нет, Мин Фань точно не способен понять Нин Инъин, — Где мы сейчас улиток наловим? Еще и матерей? Да и не знаю я, как их готовить, а учителя кормить сырыми вредно для....

— Да нет, глупый! Никого ловить, да и готовить не надо, — позволяет себе легкую улыбку Нин Инъин (пускай на сердце и неспокойно из-за учителя, это не повод никак не реагировать на дурашку Мина). — Улитка-мать — это когда ты кому-то предъявляешь свои требования, предупреждая его при этом, что если не выполнит, то ты на него очень обидишься и перестанешь общаться.

— Ааа, — Мин Фань выдыхает. Он плох в добыче пищи вне рынков. Хотя, по чести сказать, ему непонятно, как в воображении Нин Инъин ультиматум стал матерью-улиткой, но, быть может, женщинам проще переводить все на более близкие по своему нутру слова? Спросить это он, впрочем, не решается (Нин Инъин тренируется не только так же усердно, как и он, но и очень метко и больно пинается). — Теперь понятно. А что будем требовать?

— Ну как что? — Нин Инъин было вскидывается, но тут же хмурит свой белоснежный лобик. Она никогда ничего не требовала вот так вот категорически (ей дают желаемое, чуть стоит губки надуть, но это вряд ли повлияет на учителя). Нужно не молчать, а озвучить вслух, чего бы им хотелось, дабы учитель выполнил. Но вот что именно озвучить, Нин Инъин не придумала.

(Слишком уж неожиданно весть о возвращении учителя застигла ее. Вон даже косы завязаны криво, точно прическу Мин Фаня повторить пыталась).

— Это... чтобы больше не оставлял нас? А то мы будем горевать долго-долго. Так долго, что сильно заболеем. А зачем ему слава учителя, из-за которого ученики болеют? — решает, пусть и немного неуклюже, Мин Фань прийти на помощь.

— Точно! — улыбка Нин Инъин вспыхивает подобно лучу солнца, пробившемуся сквозь облака. — Какой ты умный! Так и заявим учителю, когда тот проснется?

Мин Фань приосанивается, кивает на предложение Нин Инъин, и оба адепта резвой рысью устремляются к бамбуковой хижине, где почивает самый дорогой для них человек.

Когда они всей толпой (они, старший Лю, старшая Ци, старший Му) заваливаются к учителю, об ультиматуме ни Нин Инъин, ни Мин Фань даже не вспоминают.

Они сразу начинают реветь, не сумев совладать с нахлынувшим на них страхом, что учитель вновь уйдет и более не вернется.

@темы: аниме и манга, дом, общее, Магистр некромант, н-новел, Система самоспасения незадачливых попаданцев в проходных злодеев), ШЦЦ, ЛБХ и компания, жаждущая это расшифровать, мои опусы