Lyun
До тормозов потихоньку доходит деанон...
Скока он будет доходить - понятия не имею...но доходит.
Пожалуй, начнем с тех, кому была написана 1 работа, да и та во внеконкурс.
Название: Спор
Автор: Lyun
Бета: (не знаю()
Размер: драббл, 256 слов
Пейринг/Персонажи: Франкенштейн и все домочадцы, упоминается прошлый Лорд
Категория: джен
Жанр: повседневность, юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: Франкенштейн полностью спокоен
Примечание/Предупреждения: ООС
Франкенштейн спокоен.
Раэль добровольно вызвался погулять со школьниками, М-21 и Такео прикидывают, как без шума вымыть тарелки, не используя ни руки, ни губки, ни, уж тем более, включая воду!
Франкенштейн пребывает в уравновешенном состоянии и благожелательном настроении.
Плящущие по стенам темные тени и периодически вызываемое Темное Копье, по заверениям Региса и Сейры – лишь обман зрения. Притомились домочадцы, с кем не бывает?! Пойдут как они лучше за покупками, да Раэлю помогут гулять с детьми!
Франкенштейн готовит для любимого Мастера чай. В доме стало тихо, значит, можно спокойно отдохнуть и неспешно послушать приятную классическую музыку.
Кэриас убирает осколки уже пятого расколоченного сервиза, а чай очень соленый и одновременно горький. Райзел пьет, стараясь не морщиться. Человек не в духе, если сказать, что он добавил в чай вместо сахара соль и белый перец…Даже Ноблесс не может предсказать, что произойдет.
Франкенштейн мил, добр, воспитан и…
И…
И…
И он не жаждет с особой жестокостью убить того, кто сделал ЭТО!!! Не жаждет скормить его по кускам Копью, потом извлечь его из своего оружия, собрать заново, провести сотню несовместимых с жизнью экспериментов и скормить заново!
***
Распоряжение найти того, кто сделал такую мерзость для Тао не становиться неожиданностью.
Само собой, он найдет виновника.
Молясь всем Богам, чтобы смерть, когда откроется правда, была быстрой и, не слишком болезненной, Тао садится за компьютеры.
Сейчас, как никогда, он проклинает свой азарт, Союз, не давший подопытным и толики знаний об обычной жизни и, Ик-Хана, поганца мелкого, умудрившегося выиграть их недавний спор!
По Сети третий день гуляет видео с Франкенштейном, Райзелом и прошлым Лордом, танцующими в стиле «Карамел Дансен».
Следом идут те, на кого было море планов, но сил и выдержки у лени хватило лишь на две работы.
Название: Все течет, все меняется
Автор: Lyun
Бета: demi-chan
Канон: Black Lagoon
Размер: драббл, 758 слов
Пейринг/Персонажи: Рок (без имени), Реви, Датч и Бенни упоминаются
Категория: джен
Жанр: драма, пропущенная сцена
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: присутствуют ООС и АУ
Краткое содержание: Все течет, все меняется. Даже те, кто старался быть от изменений в стороне.
Закатное солнце окрашивает небосвод в золотисто-алые оттенки, игривый ветерок ерошит волосы молодого мужчины, сидящего на носу стремительно рассекающего изумрудную морскую гладь небольшого торпедного катера.
Тихо и спокойно, слышен лишь уже столь привычный шум мотора, да изредка плеск воды о бока катера. И не верится уже, что каких-то часа два назад было иначе.
Все течет, все меняется.
Бок жутко болит и, кажется, горит огнем. Мужчина морщится и прикладывает руку к тонкому слою бинтов, хотя это и не следует делать. На него не хватило перевязочных материалов, да и обезболивающего, если уж честно, но он и отделался-то легче всех, кто был в тот момент на палубе. Пуля прошла через бок навылет, даже бедренную кость не особо зацепив. Такая малость, право слово.
Губы кривятся в легкой усмешке. Полгода назад он бы закатил великолепную в своей глупости истерику. Как же, ранение, жуткая боль, его кровь, его собственная кровь, усиленно пропитывающая ему рубашку и брючину. Антисанитария! Заражение же неминуемо!
А сейчас он сидит на грязной, в разводах крови палубе, усеянной щепками, отстрелянными гильзами и окурками, и его такие мелочи не беспокоят!
Все течет, все меняется.
— Ну, и какого ты тут расселся? — умиротворенную атмосферу нарушает резкий голос.
Мужчина переводит взгляд.
Он больше не один на палубе. В обозримом пространстве две стройные загорелые ноги, обутые в высокие ботинки-джанглы. И обладатель этих самых ног, судя по голосу, пребывает в стандартно недовольном настроении.
— Размышляю о произошедшем, — собственный голос кажется сиплым и больным. Это или от выкуренной в течение часа пачки сигарет, или просто воображение разыгралось. Он еще не определился.
— Пф, тоже мне, философ хуев, — обладатель ног, точнее, обладательница, презрительно фыркает и усаживается рядом, доставая собственные сигареты. — Развел тут сопли. Ты жив, кретин, остальное — херня!
У Реви забинтована грудь, двумя сантиметрами левее — и пуля прошила бы сердце, чуть выше и в сторону — и зацепила бы легкое, сломано три ребра, правая рука, на которую та неудачно приземлилась, уходя с траектории огня, обожжена спина, осколком шрапнели по касательной задело голову. Но она и не думает истерить. Кто-то же должен стоять на стреме и оборонять «Лагуну», если на горизонте появятся охочие до легкой добычи. Зубы обломают! И она этому поспособствует.
Он не умеет стрелять.
— Я знаю, но поразмышлять о превратностях все равно тянет, — он протягивает девушке зажигалку.
— И до чего доразмышлялся? — она прикуривает.
Он знает, что ей плевать на его умозаключения, но если она останется одна, в тишине, то кто поручится, что, потеряв сознание, ей удастся прийти в себя до их приезда? А так хоть какой-то шанс, что он приведет ее в себя. Да, мизерный, но он есть.
Датч ведет на одной силе воли. У него сломана и прострелена правая нога, сломано пять ребер, осколками шрапнели посечена спина и только чудом не поврежден позвоночник.
Бенни лежит без сознания в рубке. Одним из обломков разнесенного корабля ему разбило голову, а от сильного удара об угол приборной панели началось внутреннее кровотечение. Большинство медикаментов ушло на то, чтобы не дать ему умереть в первый час после побега.
Он не знает, есть ли шанс вернуться в полном составе. До Роанапура еще шесть часов на полном ходу. А солнце уже садится. Дотянут ли?
Катер тоже достаточно сильно потрепало. У них нет одной торпеды, небольшая пробоина в трюме и полностью полетевшая электроника. Они едут куда-то, рассчитывая лишь на память старшего.
— Как все быстро меняется в нашей жизни, — отвечает он на вопрос. — Еще два часа назад мы были на острие. Слева «Гастония» с грузом кокаина, справа корабли ММБ, недовольные их накладной, посередке мы, так невовремя оказавшиеся в том квадрате. Хотя, Мибовцам мы не понравились так же, как и «Гастония», и они открыли огонь на предупреждение. Свист пуль и крупнокалиберных зарядов, светошумовые гранаты и слезоточивый газ. Это было два часа назад, а сейчас лишь тишина, закатное небо да капли морской воды в лицо, швырямые ветром. И о том, что было что-то, говорят лишь наши раны, да состояние «Лагуны».
Ответа он не ждет. Реви нужна компания лишь для того, чтобы было кому ее привести в чувство, если потеряет сознание.
Но она отвечает.
— О да, — ее голос хрипл, вероятно, легкое все же задело, — эти бляди так кичились своим оснащением и пушками. Но мы живы и едем обратно, а они гниют на приличной глубине морского дна.
— Все течет, все меняется, — сигарета медленно тлеет в наступающих сумерках.
— Типа того, — Реви фыркает и тяжело поднимается с палубы, — вот только ты как был нытиком, так им остался.
— А? — он с трудом поворачивается к ней. Каждое движение отдается резкой болью в простреленной части тела.
— Пойду проверю Бенни-боя, — она делает отмашку здоровой рукой, — не сдохни, пока я занята, Рок.
И уходит, не дожидаясь ответа.
Ему хочется хохотать во весь голос.
Все меняется.
Бывший офисный клерк — не исключение.
Название: Эта девчонка
Автор: Lyun
Бета: Marius Zinger
Канон: Red Line
Размер: мини, 1 176 слов
Пейринг/Персонажи: Джей Пи (Джошуа Панкхэд), упоминаются Фрисби и Соноси МакЛарен
Категория: джен
Жанр: философия, занавесочная история
Рейтинг: G
Краткое содержание: Размышления Джей Пи после проигрыша на "Желтой Черте" о жизни в целом и девушках в своей жизни в частности.
Примечание/Предупреждения: ООС
В палате пахнет лекарствами, хлоркой от свежевымытого пола и терпким табаком. Странная смесь, но он давно привык. Привык валяться на больничной койке и курить. Он не фетишист, нет. Просто, для него избавиться от этой пагубной привычки невозможно. Невозможно, даже будучи переломанным в нескольких местах и плотно упакованным в гипс. Она засела где-то под кожей, разлилась по венам вместе с кровью, стала частью его самого. Не оторвать, не вытравить.
Ноют ребра, чешется срастающаяся рука. Дрянная на этой планетке больница, если честно. В нормальной ренигель, просторные палаты с окнами на разбитые рядом с клиникой зеленые парки. В нормальной палаты давно обеззараживают не едкой дрянью, а лазером, медперсонал заглядывает не раз в день, чтобы удостовериться, сдох ли пациент или можно тянуть с него бабки и дальше. В нормальной…
Да хватит для определения нормальной больницы хотя бы того, что в нормальной ему не принесли бы в палату блок сигарет и батарею пива, когда он потребовал, а сделали бы выговор. Пациентам не положено пить и курить в здравохранительном учреждении.
Но ему все притащили, злорадно, ничуть не стесняясь, похихикали над его внешним видом, вручили пульт от старого телевизора в руки и свалили из палаты. Собаки, одним словом, что с них возьмешь?
Щелчок зажигалки звучит оглушающе в мертвой тишине палаты. Так, во всяком случае, кажется ему всякий раз, когда требуется закурить новую сигарету. Единственное, что в этой больнице добротного – толстенные стены, гасящие все посторонние звуки. Вероятно, они такие для того, чтобы любящие повыть пациенты не пели хором, мешая спать на своих рабочих местах персоналу. В прочем, это не подтвержденный факт, а всего лишь его домыслы. Все равно особо заняться нечем, а постоянно смотреть по телевизору перемывание своих костей и сводки о тех, кому совсем скоро повезет прикоснуться к его мечте, надоедает.
Он бы победил. Наверняка победил, тут и пророком быть не нужно. Но… но…
Транзам жалко. Не заслужил его старичок столько взрывчатки, сколько Фрисби в него набил перед заездом. Сколько именно – не сказал. Жаль. Но в водителя человеческой расы нитроглицерин не зальешь, а мафия играет лишь по своим правилам. Правилам, по которым не бывает без жертв.
Обидно. Разве они уже не расплатились абсолютно по всем счетам? И фактическим и мифическим и всем остальным?
Расплатились! Дважды или даже трижды. Но, как любят говорить на далекой голубой планете, из мафии можно выйти лишь вперед ногами, в других случаях она не отпустит низачто.
У него вчера был неплохой шанс.
Но досталось Транзаму. Он теперь даже на металлолом, не факт, что сгодится.
Машина-сказка, машина-мечта, пронесенная из детства. Теперь, это просто хлам. Хлам, о котором от чего-то даже вспоминать больно.
Возрастное. Пройдет.
От навязчивых мыслей болит голова. Давненько уже он не зацикливался на чем-то так сильно.
Жил одним днем, дышал полной грудью, пил, курил, гонял на всем, на чем было можно. Гонял как проклятый, мечтая дотянуться до своей мечты хоть кончиками пальцев.
Хоть кончиками пальцев коснуться золотого авто и его хозяина, Великолепного Чемпиона, что вихрем ворвался в голодное детство оборванца по ту сторону сетчатого забора.
Пока не получалось, и, возможно, что теперь и не получится.
Воля сломана. Как и автомобиль, собранный из мечты. Нет, Джей Пи не жалуется, из него психоаналитик так себе, но, к нему в палату не прорываются с боем фанаты, не спешат репортеры и даже Фрисби. Просто разбился на треке какой-то неудачник, которому самое место на свалке. Не более этого.
Тошно.
От таких вот упаднических мыслей в том числе.
Он делает последнюю затяжку и отправляет окурок в и так заполненную пепельницу.
Не годится быть такой плаксой и тряпицей, иначе, им скоро пыль протирать можно будет. Нужно учиться на своих проколах. И, пусть и не сейчас, но, в будущем, обязательно!
Гонки у него в крови так же, как и никотин. Их не вытравить какому-то капризу. Хотя, в ближайший год он точно не сядет за руль. Нет смысла. Квалификацию на эту «Красную Черту» он с треском провалил.
Лежащий рядом с телом на койке пульт попадается под бок и, когда он пытается извлечь из-под себя неудобный предмет, то случайно нажимает на кнопку включения.
Экран мерцает пару секунд, но потом ярко вспыхивает и оглушает звуком. Транслируют запись репортажа с награждения на «Желтой Черте». Воздушные шары, конфетти, рев восторженной толпы, Соноси МакЛарен, жадно обнимающая кубок, с радостным визгом принимающая шампанское и чек с деньгами. Наверняка потратит на шмотки или косметику.
Не для дальнейшей модернизации машины, как бы это сделал он.
Эта девчонка…
Гонки – опасный спорт, дамам там не место, но почему-то никто так и не удосужился разъяснить это одной хорошенькой зеленовато-розовой головке. В особенности, гонки без правил. Оружие, нечестные трюки, махинации с топливом. На трассах сбивают, подрезают, ломают машины, не заботясь о здоровье водителя.
О перегрузках, негативно сказывающихся на здоровье из-за чего частенько надо переливать кровь и пересаживать новые органы взамен изношенных и говорить не приходиться. Зачем такое будущей матери? Он не шовинист. Ни в коем случае не считает мужчину лучше женщины. Но создали же Боги их разными. А значит, это было для чего-то необходимо. Для чего-то более весомого, нежели вынашивание и воспроизведение потомства (пробирки и клонирование с отсеиванием отмирающих генов в ходу на многих планетах). Для чего именно, он затрудняется объяснить даже себе, но убеждение, что планетарные гонки – не женское дело, сидит в нем крепко.
Соноси с экрана радостно делится своими восторгами по поводу выигрыша. Она, оказывается, с детства занимается гонками, попасть и победить на «Красной черте» - цель, к которой она идет уже много лет. Сквозь пот, кровь и сломанные карты.
Странно, но Соноси сейчас напоминает ему ее. Тощую, нескладную девчонку на неповоротливом карте с родной планеты, за неудачами которой они с Фрисби бегали смотреть каждую неделю. Кричали, свистели с трибун, пока ревущая неумеха, размазывая сопли и тушь по лицу, вытаскивала свою машину из очередного резинового завала защитных ограждений, пачкала одежду, обжигала руки об раскаленный металл, срывала ногти. Тогда, с трибун, казалось, что в гонках нет ничего трудного. Дави на педали, жми кнопки да руль крути, если в твоем карте он зачем-то есть. И ошибки особы, зачем-то влезшей в неженское дело, казались таковыми именно из-за ее пола, а не потому, что в гонках все далеко непросто.
Уже потом, когда сам Джошуа начал заниматься тем же самым, и стал проходить через все, через что проходила та девчонка, он понял, почему она так часто плакала. От слабости собственного тела, от бессилия перед громоздкой техникой, от подводящего здоровья, некачественной электроники и большого напряжения. Немеханизированные расы слабее механизированных в силу своей полной органичности. Им не стать одним целым с кораблем, не заменить деталь карта, не превзойти свой предел лишь верой в случай и чудо.
И именно потому, что гонки, особенно такие, столь пагубны, это мужской удел.
Но та девчонка была упертой.
И эта, судя по всему, такая же. Странная, самоуверенная, красивая, хотя последнее для чудачек скорее нонсенс.
Начавшая приоткрываться дверь в палату прервала размышления пациента и заставила его шустро выключить телевизор.
Он поразмышляет об упертых девушках и собственных разбитых мечтах потом.
Сейчас нужно не сорваться на Фрисби за все накопленные обиды, утраты и Транзам.
Фрисби влез в мафию. Он дурак. Но и Джей Пи не лучше, раз полез следом за другом, а не остановил его до этого.
А странные девчонки?
Им с Соноси все равно никогда не встретиться, так что толку сравнивать ее и дальше с той малышкой с родной планеты он не станет.
Скока он будет доходить - понятия не имею...но доходит.
Пожалуй, начнем с тех, кому была написана 1 работа, да и та во внеконкурс.
Название: Спор
Автор: Lyun
Бета: (не знаю()
Размер: драббл, 256 слов
Пейринг/Персонажи: Франкенштейн и все домочадцы, упоминается прошлый Лорд
Категория: джен
Жанр: повседневность, юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: Франкенштейн полностью спокоен
Примечание/Предупреждения: ООС
Франкенштейн спокоен.
Раэль добровольно вызвался погулять со школьниками, М-21 и Такео прикидывают, как без шума вымыть тарелки, не используя ни руки, ни губки, ни, уж тем более, включая воду!
Франкенштейн пребывает в уравновешенном состоянии и благожелательном настроении.
Плящущие по стенам темные тени и периодически вызываемое Темное Копье, по заверениям Региса и Сейры – лишь обман зрения. Притомились домочадцы, с кем не бывает?! Пойдут как они лучше за покупками, да Раэлю помогут гулять с детьми!
Франкенштейн готовит для любимого Мастера чай. В доме стало тихо, значит, можно спокойно отдохнуть и неспешно послушать приятную классическую музыку.
Кэриас убирает осколки уже пятого расколоченного сервиза, а чай очень соленый и одновременно горький. Райзел пьет, стараясь не морщиться. Человек не в духе, если сказать, что он добавил в чай вместо сахара соль и белый перец…Даже Ноблесс не может предсказать, что произойдет.
Франкенштейн мил, добр, воспитан и…
И…
И…
И он не жаждет с особой жестокостью убить того, кто сделал ЭТО!!! Не жаждет скормить его по кускам Копью, потом извлечь его из своего оружия, собрать заново, провести сотню несовместимых с жизнью экспериментов и скормить заново!
***
Распоряжение найти того, кто сделал такую мерзость для Тао не становиться неожиданностью.
Само собой, он найдет виновника.
Молясь всем Богам, чтобы смерть, когда откроется правда, была быстрой и, не слишком болезненной, Тао садится за компьютеры.
Сейчас, как никогда, он проклинает свой азарт, Союз, не давший подопытным и толики знаний об обычной жизни и, Ик-Хана, поганца мелкого, умудрившегося выиграть их недавний спор!
По Сети третий день гуляет видео с Франкенштейном, Райзелом и прошлым Лордом, танцующими в стиле «Карамел Дансен».
Следом идут те, на кого было море планов, но сил и выдержки у лени хватило лишь на две работы.
Название: Все течет, все меняется
Автор: Lyun
Бета: demi-chan
Канон: Black Lagoon
Размер: драббл, 758 слов
Пейринг/Персонажи: Рок (без имени), Реви, Датч и Бенни упоминаются
Категория: джен
Жанр: драма, пропущенная сцена
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: присутствуют ООС и АУ
Краткое содержание: Все течет, все меняется. Даже те, кто старался быть от изменений в стороне.
Закатное солнце окрашивает небосвод в золотисто-алые оттенки, игривый ветерок ерошит волосы молодого мужчины, сидящего на носу стремительно рассекающего изумрудную морскую гладь небольшого торпедного катера.
Тихо и спокойно, слышен лишь уже столь привычный шум мотора, да изредка плеск воды о бока катера. И не верится уже, что каких-то часа два назад было иначе.
Все течет, все меняется.
Бок жутко болит и, кажется, горит огнем. Мужчина морщится и прикладывает руку к тонкому слою бинтов, хотя это и не следует делать. На него не хватило перевязочных материалов, да и обезболивающего, если уж честно, но он и отделался-то легче всех, кто был в тот момент на палубе. Пуля прошла через бок навылет, даже бедренную кость не особо зацепив. Такая малость, право слово.
Губы кривятся в легкой усмешке. Полгода назад он бы закатил великолепную в своей глупости истерику. Как же, ранение, жуткая боль, его кровь, его собственная кровь, усиленно пропитывающая ему рубашку и брючину. Антисанитария! Заражение же неминуемо!
А сейчас он сидит на грязной, в разводах крови палубе, усеянной щепками, отстрелянными гильзами и окурками, и его такие мелочи не беспокоят!
Все течет, все меняется.
— Ну, и какого ты тут расселся? — умиротворенную атмосферу нарушает резкий голос.
Мужчина переводит взгляд.
Он больше не один на палубе. В обозримом пространстве две стройные загорелые ноги, обутые в высокие ботинки-джанглы. И обладатель этих самых ног, судя по голосу, пребывает в стандартно недовольном настроении.
— Размышляю о произошедшем, — собственный голос кажется сиплым и больным. Это или от выкуренной в течение часа пачки сигарет, или просто воображение разыгралось. Он еще не определился.
— Пф, тоже мне, философ хуев, — обладатель ног, точнее, обладательница, презрительно фыркает и усаживается рядом, доставая собственные сигареты. — Развел тут сопли. Ты жив, кретин, остальное — херня!
У Реви забинтована грудь, двумя сантиметрами левее — и пуля прошила бы сердце, чуть выше и в сторону — и зацепила бы легкое, сломано три ребра, правая рука, на которую та неудачно приземлилась, уходя с траектории огня, обожжена спина, осколком шрапнели по касательной задело голову. Но она и не думает истерить. Кто-то же должен стоять на стреме и оборонять «Лагуну», если на горизонте появятся охочие до легкой добычи. Зубы обломают! И она этому поспособствует.
Он не умеет стрелять.
— Я знаю, но поразмышлять о превратностях все равно тянет, — он протягивает девушке зажигалку.
— И до чего доразмышлялся? — она прикуривает.
Он знает, что ей плевать на его умозаключения, но если она останется одна, в тишине, то кто поручится, что, потеряв сознание, ей удастся прийти в себя до их приезда? А так хоть какой-то шанс, что он приведет ее в себя. Да, мизерный, но он есть.
Датч ведет на одной силе воли. У него сломана и прострелена правая нога, сломано пять ребер, осколками шрапнели посечена спина и только чудом не поврежден позвоночник.
Бенни лежит без сознания в рубке. Одним из обломков разнесенного корабля ему разбило голову, а от сильного удара об угол приборной панели началось внутреннее кровотечение. Большинство медикаментов ушло на то, чтобы не дать ему умереть в первый час после побега.
Он не знает, есть ли шанс вернуться в полном составе. До Роанапура еще шесть часов на полном ходу. А солнце уже садится. Дотянут ли?
Катер тоже достаточно сильно потрепало. У них нет одной торпеды, небольшая пробоина в трюме и полностью полетевшая электроника. Они едут куда-то, рассчитывая лишь на память старшего.
— Как все быстро меняется в нашей жизни, — отвечает он на вопрос. — Еще два часа назад мы были на острие. Слева «Гастония» с грузом кокаина, справа корабли ММБ, недовольные их накладной, посередке мы, так невовремя оказавшиеся в том квадрате. Хотя, Мибовцам мы не понравились так же, как и «Гастония», и они открыли огонь на предупреждение. Свист пуль и крупнокалиберных зарядов, светошумовые гранаты и слезоточивый газ. Это было два часа назад, а сейчас лишь тишина, закатное небо да капли морской воды в лицо, швырямые ветром. И о том, что было что-то, говорят лишь наши раны, да состояние «Лагуны».
Ответа он не ждет. Реви нужна компания лишь для того, чтобы было кому ее привести в чувство, если потеряет сознание.
Но она отвечает.
— О да, — ее голос хрипл, вероятно, легкое все же задело, — эти бляди так кичились своим оснащением и пушками. Но мы живы и едем обратно, а они гниют на приличной глубине морского дна.
— Все течет, все меняется, — сигарета медленно тлеет в наступающих сумерках.
— Типа того, — Реви фыркает и тяжело поднимается с палубы, — вот только ты как был нытиком, так им остался.
— А? — он с трудом поворачивается к ней. Каждое движение отдается резкой болью в простреленной части тела.
— Пойду проверю Бенни-боя, — она делает отмашку здоровой рукой, — не сдохни, пока я занята, Рок.
И уходит, не дожидаясь ответа.
Ему хочется хохотать во весь голос.
Все меняется.
Бывший офисный клерк — не исключение.
Название: Эта девчонка
Автор: Lyun
Бета: Marius Zinger
Канон: Red Line
Размер: мини, 1 176 слов
Пейринг/Персонажи: Джей Пи (Джошуа Панкхэд), упоминаются Фрисби и Соноси МакЛарен
Категория: джен
Жанр: философия, занавесочная история
Рейтинг: G
Краткое содержание: Размышления Джей Пи после проигрыша на "Желтой Черте" о жизни в целом и девушках в своей жизни в частности.
Примечание/Предупреждения: ООС
В палате пахнет лекарствами, хлоркой от свежевымытого пола и терпким табаком. Странная смесь, но он давно привык. Привык валяться на больничной койке и курить. Он не фетишист, нет. Просто, для него избавиться от этой пагубной привычки невозможно. Невозможно, даже будучи переломанным в нескольких местах и плотно упакованным в гипс. Она засела где-то под кожей, разлилась по венам вместе с кровью, стала частью его самого. Не оторвать, не вытравить.
Ноют ребра, чешется срастающаяся рука. Дрянная на этой планетке больница, если честно. В нормальной ренигель, просторные палаты с окнами на разбитые рядом с клиникой зеленые парки. В нормальной палаты давно обеззараживают не едкой дрянью, а лазером, медперсонал заглядывает не раз в день, чтобы удостовериться, сдох ли пациент или можно тянуть с него бабки и дальше. В нормальной…
Да хватит для определения нормальной больницы хотя бы того, что в нормальной ему не принесли бы в палату блок сигарет и батарею пива, когда он потребовал, а сделали бы выговор. Пациентам не положено пить и курить в здравохранительном учреждении.
Но ему все притащили, злорадно, ничуть не стесняясь, похихикали над его внешним видом, вручили пульт от старого телевизора в руки и свалили из палаты. Собаки, одним словом, что с них возьмешь?
Щелчок зажигалки звучит оглушающе в мертвой тишине палаты. Так, во всяком случае, кажется ему всякий раз, когда требуется закурить новую сигарету. Единственное, что в этой больнице добротного – толстенные стены, гасящие все посторонние звуки. Вероятно, они такие для того, чтобы любящие повыть пациенты не пели хором, мешая спать на своих рабочих местах персоналу. В прочем, это не подтвержденный факт, а всего лишь его домыслы. Все равно особо заняться нечем, а постоянно смотреть по телевизору перемывание своих костей и сводки о тех, кому совсем скоро повезет прикоснуться к его мечте, надоедает.
Он бы победил. Наверняка победил, тут и пророком быть не нужно. Но… но…
Транзам жалко. Не заслужил его старичок столько взрывчатки, сколько Фрисби в него набил перед заездом. Сколько именно – не сказал. Жаль. Но в водителя человеческой расы нитроглицерин не зальешь, а мафия играет лишь по своим правилам. Правилам, по которым не бывает без жертв.
Обидно. Разве они уже не расплатились абсолютно по всем счетам? И фактическим и мифическим и всем остальным?
Расплатились! Дважды или даже трижды. Но, как любят говорить на далекой голубой планете, из мафии можно выйти лишь вперед ногами, в других случаях она не отпустит низачто.
У него вчера был неплохой шанс.
Но досталось Транзаму. Он теперь даже на металлолом, не факт, что сгодится.
Машина-сказка, машина-мечта, пронесенная из детства. Теперь, это просто хлам. Хлам, о котором от чего-то даже вспоминать больно.
Возрастное. Пройдет.
От навязчивых мыслей болит голова. Давненько уже он не зацикливался на чем-то так сильно.
Жил одним днем, дышал полной грудью, пил, курил, гонял на всем, на чем было можно. Гонял как проклятый, мечтая дотянуться до своей мечты хоть кончиками пальцев.
Хоть кончиками пальцев коснуться золотого авто и его хозяина, Великолепного Чемпиона, что вихрем ворвался в голодное детство оборванца по ту сторону сетчатого забора.
Пока не получалось, и, возможно, что теперь и не получится.
Воля сломана. Как и автомобиль, собранный из мечты. Нет, Джей Пи не жалуется, из него психоаналитик так себе, но, к нему в палату не прорываются с боем фанаты, не спешат репортеры и даже Фрисби. Просто разбился на треке какой-то неудачник, которому самое место на свалке. Не более этого.
Тошно.
От таких вот упаднических мыслей в том числе.
Он делает последнюю затяжку и отправляет окурок в и так заполненную пепельницу.
Не годится быть такой плаксой и тряпицей, иначе, им скоро пыль протирать можно будет. Нужно учиться на своих проколах. И, пусть и не сейчас, но, в будущем, обязательно!
Гонки у него в крови так же, как и никотин. Их не вытравить какому-то капризу. Хотя, в ближайший год он точно не сядет за руль. Нет смысла. Квалификацию на эту «Красную Черту» он с треском провалил.
Лежащий рядом с телом на койке пульт попадается под бок и, когда он пытается извлечь из-под себя неудобный предмет, то случайно нажимает на кнопку включения.
Экран мерцает пару секунд, но потом ярко вспыхивает и оглушает звуком. Транслируют запись репортажа с награждения на «Желтой Черте». Воздушные шары, конфетти, рев восторженной толпы, Соноси МакЛарен, жадно обнимающая кубок, с радостным визгом принимающая шампанское и чек с деньгами. Наверняка потратит на шмотки или косметику.
Не для дальнейшей модернизации машины, как бы это сделал он.
Эта девчонка…
Гонки – опасный спорт, дамам там не место, но почему-то никто так и не удосужился разъяснить это одной хорошенькой зеленовато-розовой головке. В особенности, гонки без правил. Оружие, нечестные трюки, махинации с топливом. На трассах сбивают, подрезают, ломают машины, не заботясь о здоровье водителя.
О перегрузках, негативно сказывающихся на здоровье из-за чего частенько надо переливать кровь и пересаживать новые органы взамен изношенных и говорить не приходиться. Зачем такое будущей матери? Он не шовинист. Ни в коем случае не считает мужчину лучше женщины. Но создали же Боги их разными. А значит, это было для чего-то необходимо. Для чего-то более весомого, нежели вынашивание и воспроизведение потомства (пробирки и клонирование с отсеиванием отмирающих генов в ходу на многих планетах). Для чего именно, он затрудняется объяснить даже себе, но убеждение, что планетарные гонки – не женское дело, сидит в нем крепко.
Соноси с экрана радостно делится своими восторгами по поводу выигрыша. Она, оказывается, с детства занимается гонками, попасть и победить на «Красной черте» - цель, к которой она идет уже много лет. Сквозь пот, кровь и сломанные карты.
Странно, но Соноси сейчас напоминает ему ее. Тощую, нескладную девчонку на неповоротливом карте с родной планеты, за неудачами которой они с Фрисби бегали смотреть каждую неделю. Кричали, свистели с трибун, пока ревущая неумеха, размазывая сопли и тушь по лицу, вытаскивала свою машину из очередного резинового завала защитных ограждений, пачкала одежду, обжигала руки об раскаленный металл, срывала ногти. Тогда, с трибун, казалось, что в гонках нет ничего трудного. Дави на педали, жми кнопки да руль крути, если в твоем карте он зачем-то есть. И ошибки особы, зачем-то влезшей в неженское дело, казались таковыми именно из-за ее пола, а не потому, что в гонках все далеко непросто.
Уже потом, когда сам Джошуа начал заниматься тем же самым, и стал проходить через все, через что проходила та девчонка, он понял, почему она так часто плакала. От слабости собственного тела, от бессилия перед громоздкой техникой, от подводящего здоровья, некачественной электроники и большого напряжения. Немеханизированные расы слабее механизированных в силу своей полной органичности. Им не стать одним целым с кораблем, не заменить деталь карта, не превзойти свой предел лишь верой в случай и чудо.
И именно потому, что гонки, особенно такие, столь пагубны, это мужской удел.
Но та девчонка была упертой.
И эта, судя по всему, такая же. Странная, самоуверенная, красивая, хотя последнее для чудачек скорее нонсенс.
Начавшая приоткрываться дверь в палату прервала размышления пациента и заставила его шустро выключить телевизор.
Он поразмышляет об упертых девушках и собственных разбитых мечтах потом.
Сейчас нужно не сорваться на Фрисби за все накопленные обиды, утраты и Транзам.
Фрисби влез в мафию. Он дурак. Но и Джей Пи не лучше, раз полез следом за другом, а не остановил его до этого.
А странные девчонки?
Им с Соноси все равно никогда не встретиться, так что толку сравнивать ее и дальше с той малышкой с родной планеты он не станет.
@темы: Лагуна, ФБ, Noblesse, дом, общее, MEDhouse, мои опусы